СПАД ПРОИЗВОДСТВА И ТЕНЕВОЙ СЕКТОР.

Реальный спад производства в период кризиса невозможно точно оценить по стоимостным показателям - они сильно искажены, поэтому следует пользоваться косвенными индикаторами. Так технология производства материальной продукции предполагает определенный баланс исходных и конечных компонентов (сырье, реагенты, целевой продукт, отходы), а это значит, что по количеству ресурсов, поступающих на “вход”, отгружаемых грузов и отходов, образующихся на “выходе”, можно с достаточной точностью оценить объемы производства полезной продукции.

На “вход” поступают сырье, реагенты и потребляемая в производстве энергия, в частности электрическая, которую невозможно накопить “про запас” на складе. Помимо этого с объемами физического производства тесно коррелируют перевозки грузов, а также расход моторного топлива и объем грузооборота. Объемы машиностроительного производства можно оценивать по потреблению подшипников. На “выходе” из производственной системы учитывается образование отходов производства, их улавливание на очистных сооружениях и выброс в окружающую среду . Все эти показатели, как правило, отражаются в статистической отчетности [1] с удовлетворительной точностью, а неизбежные погрешности носят случайный характер, а не заданный в направлении, выгодном субъектам экономической отчетности. Результаты расчетов, полученные по совокупности натуральных индикаторов, представлены в таблице.

Спад объемов производства с 1989 по 1995 гг. по денежным и натуральным индикаторам (%).

Изменение каждого из выбранных индикаторов отражает динамику физических объемов производства во всех секторах экономики. Атмосферные выбросы свидетельствуют прежде всего о состоянии металлургии, потребление электроэнергии - машиностроения, сбросы сточных вод - легкой промышленности, химии и т.д.

Судя по натуральным показателям, реально в стране выполнено работы и произведено продукции больше, чем это следует из финансовой отчетности. Причина расхождения очевидна - существенная часть производства функционирует в теневом секторе экономики. По нашим оценкам в 1995 году теневой сектор только в материальном производстве России составил по крайней мере 34% от официально регистрируемого уровня.

В последнее время Госкомстат России предпринял серьезные усилия по созданию методов учета теневого сектора. В конце 1997 года были подготовлены методики оценки теневого производства в разных секторах экономики. Наиболее удачной является методика оценки теневого сектора в строительстве, основанная на сравнении данных отчетности Заказчиков и Подрядчиков строительно-монтажных работ. Используя наши оценки и данные Госкомстата РФ мы произвели расчет доли “теневого” сектора в материальном производстве (без торговли и финансовых операций) по регионам страны в 1996 году.

Рассмотрение распределения уровня теневого сектора в производстве России по регионам приводит к выводу о том, что его доля особенно велика с одной стороны в крупных центрах (Москва, С-Петербург), с другой - в депрессивных (Ивановская область, Таймырский и Эвенкийский, Коми- Пермяцкий округа), преимущественно аграрных (Орловская, Курганская, Астраханская области, Калмыкия), а также в пограничных и портовых зонах (Калининград, Северный Кавказ и Предкавказье, Дальний Восток). В разных случаях, по-видимому, сказываются разные факторы - концентрация финансов, криминализация бизнеса, невозможность платить налоги в условиях общей депрессии или ориентация на контрабанду.

Примечательно, что Краснодарский и Ставропольский края - цитадель "цеховиков" и подпольных производителей алкоголя, имеют относительно низкие для юга России показатели. Видимо, потенциал теневого производства здесь был в значительной степени реализован до 1989 г. В последние годы влияние кавказского центра теневого бизнеса отчетливо проявляется через рост неучтенных производств как в национальных автономиях, так и в регионах, граничащих с крайним югом России (Ростовская, Астраханская, Волгоградская, Воронежская области и Калмыкия).

Относительно высокий процент теневого производства в слабо развитых автономиях Севера обусловлен сочетанием депрессивности и малых объемов товарной продукции. При таком сочетании даже малые масштабы теневых поставок, например леса и пушнины, оказываются заметными для дотационных экономик Коми-Пермяцкого и Эвенкийского округов. для Таймырского округа сказывается территориальное сопряжение с Норильском, административно подчиненным Красноярскому краю. Наличные, а то и “натуральные” расчеты характерны для отношений норильских структур с промысловиками и рыбаками Таймыра, авиаторами, газовиками Мессояхи, портовиками Дудинки. Даже небольших объемов этого обращения достаточно для образования значительного теневого сектора. Большую долю в производстве составляет теневой сектор в регионах с развитым непроизводственным сектором, например, имеющих крупные транспортные узлы или управляющие центры.

более детальный анализ с использованием статистических методов позволил обнаружить, что в наименьшей степени производство неучтенной товарной продукции свойственно регионам с мощной тяжелой промышленностью, особенно черной металлургией. Слабо развит теневой сектор и в условиях, когда экономические агенты региона представлены небольшим числом крупных монопольных структур. Однако его роль оказывается в этом случае выше, поскольку теневой сектор ликвидирует дефицит разнообразия в экономической системе. Новые экономические структуры объективно чаще возникают именно в теневом секторе, поэтому наличие даже незначительной доли “тени” при крупных монополистах может иметь серьезные экономические последствия. Здесь можно сослаться на примеры послевоенного развития многих государств. Во всех странах по окончании периода вынужденной концентрации производства на узком спектре военной продукции, диверсификация экономики сопровождалась опережающим ростом теневых структур и волнами криминализации общества. Выполнив эволюционную функцию по повышению разнообразия консервативной системы и подтолкнув государство к соответствующей перестройке законодательства, теневой сектор, не связанный с откровенной преступностью, постепенно легализовался.

Причин ухода производителей в “тень” множество, но главной, безусловно, является чрезмерное бремя налогов. Поэтому мы провели еще один цикл анализа “теневого” сектора, на этот раз основанный на непосредственном сопоставлении налоговых поступлений и индикаторов реального уровня расходов населения. Это исследование было выполнено для аналитических структур налоговой полиции РФ, на основании предоставленных ими данных о собираемости налогов на душу населения обычных статистических данных о расходах населения [2].

Мы изначально ориентировались на использование этих показателей как индикаторов денежной массы? находящейся в распоряжении населения, поэтому логичным явилось разделение данных на индикаторы расходов основной массы населения и расходов более состоятельных групп. Группу товаров и услуг, потребляемых основной массой населения (назовем - “рядовыми”), составили: товары бытовой химии, лекарственные препараты, перевязочные материалы, вклады в Сбербанке и затраты на обязательные виды страхования. Группу “дорогостоящих” товаров и услуг составили ювелирные изделия, автомобили, бензин, вклады в коммерческие банки и ценные бумаги, затраты на добровольное личное и имущественное страхование. Из всей совокупности проанализированных частных параметров наиболее отчетливо с показателями объема собираемых налогов коррелирует ноказатель прироста вкладов в Сбербанке на душу населения.

В целом показатели затрат на рядовые товары и услуги демонстрировали более тесную связь с налоговыми параметрами, нежели затраты на дорогостоящие товары и услуги. Таким образом, налоговый потенциал региона формирует не богатство немногих, а уровень доходов (и соответственно расходов) широкой массы населения. Затраты на стиральные порошки оказываются показательней, нежели покупка автомобилей.

Максимальную тесноту связи с уровнем налоговых сборов продемонстрировал интегральный показатель в котором агрегированы затраты населения на все товары и услуги из группы “рядовых”. С использованием стандартной схемы регрессионного анализа был смоделирован уровень налоговых сборов, соответствующий тем расходом, которые в 1996 году осуществляло население в разных регионах. Эта модель была сопоставлена с реальными сборами налогов (см. диаграмму).

В результате сопоставления выявлены регионы, в которых имели место значительные расходы населения, не проявившиеся в уровне реального сбора налогов. По этой же схеме проведен анализ динамических индексов - темпов роста налоговых сборов (и недоимок) и темпов роста расходов населения. Превышение расходов населения (и темпов их роста) относительно сбора налогов (и темпов их роста) можно трактовать как величину скрытого от налоговых органов потенциала налоговых сборов.

Этот показатель, агрегирующий все неучтенные доходы населения, в значительной мере связан с показателями развития теневого сектора в материальном производстве. Наиболее существенное отличие связано с районами Севера, где практически не развита торговая и банковская инфраструктура и по этой причине отсутствуют связанные с ней дополнительные доходы. Соответственно, Москва - имеющая наиболее развитый торговый и банковский сектор - абсолютно лидирует по превышению реальных расходов населения над уровнем налоговых сборов.

В социальном плане весьма показательна связь вектора и интенсивности миграций населения с уровнем развития теневого сектора. Регионы, где скрытые полукриминальные структуры наиболее развиты, в последние годы привлекают дополнительные контингенты населения, в первую очередь молодого. Напротив, снизился миграционный приток в большинство регионов северо-запада и северо- востока страны, где отсутствуют источники дополнительных (неучтенных) заработков.

Оглавление Дальше

Мартынов А.С. Артюхов В.В. Виноградов В.Г. 1998 (C)